Час Сына Человеческого в вечном замысле Сына Божьего, Т. Остин-Спаркс

Т. Остин-Спаркс

В течение Своего земного служения наш Господь много раз прибегал к одному выражению, которое в Его устах звучало по особенному торжественно. Это выражение Он периодически повторял. Оно подчерки­вало и выделяло этапы Его жизни, которые привели Его на Голгофу. Его повторение обозначает для нас вехи, позволяющие обнаружить за человеческой завесой прекрасное единство Божественных истин.

«Мой час...»

Господь Иисус шел навстречу Кресту, и Он знал об этом. То, что приближалось, было неизбежным. Он вкладывал в эти два слова конкретное значение. Столь привычные для нас слова были для Него скорым и не­избежным осуществлением добровольно принятой воли Божьей, к которой Он приближался твердыми шагами.

Давайте рассмотрим поближе некоторые из этапов Его жизни в свете только что упомянутых слов.

1. Приподнятая занавеса

Откроем 2-ю главу Ев. от Иоанна, рассказывающую о первом чуде Иисуса: воде, превращенной в вино на браке в Кане Галилейской. Ключевой стих повествова­ния — слова Иисуса «еще не пришел час Мой».

Мария, Матерь Иисуса по плоти, обратилась к Не­му, говоря: «Вина нет у них».

Надеялась ли она на то, что Он совершит чудо, или нет, это неважно. В данном случае нам нет необходи­мости уточнять это. Судя по ответу, который дал ей Иисус, мы склонны думать, что не надеялась. «Что Мне и Тебе, Жено*?»⁺

^{_____________________________________}

*Выражение «жено», использованное в греческом оригинале, имело у восточных народов множество различных оттенков. Его можно бы­ло даже использовать при обращении к царице (Вестфаль).

⁺Во французском переводе: «Жено, что есть между Мной и Тобой?» Примеч. Переводчика.

Этот ответ можно толковать следующим образом- «Что общего между Мной и тобой? Ты думаешь об од­ном, а Я думаю о другом. Твои мысли ограничены од­ной сферой, а Мои простираются гораздо дальше. Ты хочешь одного, а Я желаю совершенно другого. Что между нами есть общего? Наши мысли, наклонности стремления, желания находятся совершенно в разных сферах».

Я утверждаю, что это поразительный ответ. И очень поучительный. Как вытекает из оригинала, именно этот смысл нужно вкладывать в данные слова. Мы не можем не прийти к выводу, что в этот момент Иисус имел не­что особое в духе, определенную мысль, конкретную идею, четкое и ясное намерение.

То, что Он намеревался совершить, событие, кото­рое должно было произойти согласно Его замыслу, имело значение, бесконечно превосходящее все то, что могло быть в уме какого-либо человека. Действительно, не было никакой связи, никакого сравнения между тем, что могли думать другие, и Его замыслом. Он имел в духе нечто, что другие не могли ни понять, ни воспри­нять. Что же это было?

Если мы вспомним, что это было начало Его служе­ния, если мы поймем, что это было первое проявление Его силы как Сына Божьего, мы будем на верном пути. Нужно отдавать отчет в том, что у Него было ясное стремление придать этому первому деянию совершенно особое значение, отличное от всего того, что можно было бы ожидать. По Его замыслу это деяние должно было иметь вечный смысл и значение.

Из всех окружавших Его людей никто об этом и не подозревал. Но Иисус знал, чего хочет. В настоящем Он символически, но совершенно ясно предвосхищает будущее, о котором знает, что оно неотвратимо, и на­ступления которого желает. Этим деянием Он делает шаг навстречу Своей судьбе и тем самым отмечает этап — точный, осознанный, добровольный.

Если мы внимательнее исследуем повествование, то обнаружим, что главные слова, дающие нам ключ к тол­кованию, следующие: «час Мой» и «явил славу Свою».

Кроме того мы обнаружим, что вино является одно­временно основой и поводом для этого чуда. В Писани­ях вино является одновременно символом крови и жиз­ни. Эти два слова очень часто используются как сино­нимы и часто взаимозаменяются. Когда мы приобщаем­ся к чаше с вином во время Вечери Господней, вино для нас является символом крови. Примечательно, что именно в крови содержится жизнь и кровь, в опреде­ленном смысле, является движущей силой.

Этот символ лежал в основе чуда, сотворенного Ии­сусом в Кане. Вино — символ крови, движущей силы жизни — было поводом к чуду.

«Явил славу Свою»,— сказано нам об этом особом деянии. Итак, Христос связывает это деяние непосред­ственно со «Своим часом», значит, это определенный этап наступления предназначенного Ему времени. Здесь повествуется не о Его личной жизни. Он вышел на служение и с этого момента стал быстро прибли­жаться к Своей судьбе.

За Иисусом неотступно следует множество народа. Одни из личной выгоды, другие хотят поймать Его в ло­вушку и погубить. Во всяком случае, с этого момента Он выходит, если можно так сказать, на арену общест­венного служения.

С Его стороны в этом выходе на служение есть нечто добровольное, осознанное, и Его мысли в этот момент направлены на то, что Он связывает со «Своим часом». Именно с этого добровольного и обдуманного шага вперед началась борьба, которая завершилась три года спустя. В Кане Галилейской Он перешел черту, совершив деяние, впервые связанное с «Его часом».

В Гефсимании Он в последний раз произнес те же слова, которые стали последней отметкой Его этапов: «Вот приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников».

Между этими двумя крайними отметками находятся этапы Его пути. Это вехи, предвещающие приближение развязки.

Но вернемся к нашему отрывку. Что же имел в виду Господь? Для понимания этого мы должны осознать, что все, совершенное Иисусом, делалось с заранее обдуманным намерением. Он ничего не делал просто так, случайно. В жизни Господа не было импровизаций. Все согласовано и тем или иным образом непосредственно связано с Его главной целью, с Его неизменным намерением.

Будучи приглашенным на свадьбу, Он не стал бы принимать участие в этом торжестве только по личным причинам. Бракосочетание в Кане — не случайное происшествие в общественной жизни, в которую Он погрузился.

Нет, Он подчиняет это событие Своей верховной цели. Вот почему все это событие вращается по Его во­ле вокруг выражения «час Мой». Существует непосред­ственная связь между «началом чудес» (Иоан. 2,11).

Если Иисус воспользовался этим обстоятельством, чтобы заставить его послужить Своей цели и сделать чудо, значит это имело определенное значение. Какое же? Преподав этот замечательный урок, Господь Иисус символически полностью объяснил цель Своего прише­ствия: осуществить союз, подобный брачному, который, как и брак, основан на принципе жизни.

Между строк мы читаем, что принцип жизни заклю­чается в Его крови.

Вдали, на горизонте, появляется цель: «час» Его прославления, позволяющий Ему получить в обладание то, за чем Он пришел,— воинство, которое, по Его мнению, можно уподобить жене.

Тут же нам приходит на память откровение, данное через Павла: «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее».

Вот в чем значение чуда, совершенного в Кане Гали­лейской. Именно это значение позволяет связать одно­временно «Его час» и «Его славу».

Проще говоря, можно сказать так: чтобы явить Свою славу, Сын Человеческий нуждается в Церкви, которая будет соединена в Ним в союзе на основе жиз­ни, ради которой Он предал Себя.

Иисус воспользовался бракосочетанием в Кане - всего лишь проявлением повседневной жизни в Галилее чтобы придать ему особый смысл, сделать из не­го знамение, предвосхищающее заранее приготовлен­ный Божий план.

Вот в чем заключалось «начало чудес» (истинное значение Иоан. 2,11). Совершенное чудо — смерть и воскресение,— благодаря которому Он приобретет Себе Церковь, было озарено в Кане светом из будуще­го. Остается уточнить, что союз основан на жизни, ко­торая вся отдается в жертву.

Нам кажется, что Он говорит: «Вот Мой час!»

Как мы уже отмечали, Он сделал этот шаг к осуще­ствлению Своей цели совершенно осознанно.

Прежде чем идти дальше, остановимся на этой цен­тральной мысли, она нам понадобится. Жизнь, о кото­рой здесь идет речь, предназначена для всех членов Те­ла, так как они все соединены со Христом. Эти отноше­ния символически представлены в виде бракосочета­ния, и осуществляется этот союз через воскресение Христа. («Бог... возродивший нас воскресением Иисуса Христа», 1 Петра 1,3). Вот о какой Жизни идет речь — о Жизни победы, благодаря которой Церковь, выйдя из могилы, показывает победу Христа над смертью.

У нас нет возможности более задерживаться на дан­ной теме. Запомним эту важнейшую истину, чтобы вскоре вернуться к ней, и пойдем дальше.

2. Неприкосновенность плана Божьего

В Иоанна 7,30 мы читаем: «И искали схватить Его, но никто не наложил на Него руки; потому что еще не пришел час Его».

Дальше Иисус Сам толкует эти слова. «Никто не от­нимает ее (жизнь) у Меня, но Я Сам отдаю ее: имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее; сию заповедь получил Я от Отца Моего» (Иоан. 10,18).

«Никто не наложил на Него руки, потому что еще не пришел час Его». Час Его власти отдать эту жизнь.

Смерть Господа Иисуса не должна была стать про­стым убийством. Хотя убийца, конечно же, подстерегал Его. Тот, о ком Господь говорил, что «он был человеко-убийца от начала» (Иоан. 8,44), делал все, чтобы Его погубить. Дьявол постоянно пытался подтолкнуть Его к преждевременной смерти.

Посмотрите, как он варьирует свои уловки. Напри­мер, искушение в пустыне: «...бросься вниз; ибо напи­сано: "Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Тво­ею"».

Смотрите, как он пытается все устроить: он хочет спровоцировать смерть Иисуса, стараясь увести Его с пути Божьего. Если бы Господь поддался искушению дьявола, Он бы, упав, разбился во дворе храма. Но Господь разоблачил все уловки князя бесовского.

После этого искушения дьявол постоянно возвра­щался к своим злодейским намерениям. Но смерть Христа, не будем забывать, не была обычным убийст­вом. Его смерть должна была быть — и она действи­тельно стала — осознанным деянием по воле Божьей. И впоследствии это было не поражение, а победа.

Таким образом стремление Христа, проявившееся в пророческом знамении, хранится Богом в полной не­прикосновенности. Сила Божья хранит главное наме­рение Сына, и никто не может прикоснуться к Его жиз­ни. Как будто Бог говорит людям: «Не прикасайтесь к Нему!»

Когда Иисус отдаст Свою жизнь, это будет сделано осознанно и добровольно, по Его власти. И по этой же власти Он однажды воскреснет, победив смерть.

Неужели? Да, потому что все это входит в план Бо­жий, непосредственно связано, с Его волей. Поэтому ни люди, ни бесы не могли прикоснуться к этой Жизни.

Какое благословение, возлюбленные, что и мы мо­жем иметь такую уверенность, и мы можем сказать, что если в нас есть эта Жизнь, если мы остаемся на пути Божьем, наша жизнь никогда не прервется преждевре­менно. Каковы бы ни были обстоятельства, все будет точно рассчитано и определено.

Все попытки убийцы провалились, а воля Божья, не­расторжимо связанная с этой Жизнью, идет к своему свершению, и никто и ничто не может ей помешать.

Победа Жизни Господа обеспечена тем единствен­ным фактом, что она не сворачивает с узкого пути воли Божьей.

Лишь один шаг в сторону — и никто уже нас не за­щитит, так как у обочины верного пути нас подстерега­ет убийца. Божественная защита обеспечена нам толь­ко в послушании, в одном лишь послушании. «Никто не наложил на Него руки». Еще не пришел час Его.

Господь имел конкретную цель. Но чтобы эта Боже­ственная цель была достигнута, чтобы Его намерение однажды исполнилось, нужно было во время пути хра­нить в неприкосновенности Божий план.

Постоянно удерживать Свою жизнь в рамках воли Божьей — вот весь секрет безопасности Сына Челове­ческого.

3. Фундаментальный закон

Мы переходим к 12-й главе Евангелия от Иоанна.

Греки, спрашивая об Иисусе, говорят Филиппу: «Господин! Нам хочется видеть Иисуса». Как ответил Господь на эту просьбу? «Пришел час прославиться Сыну Человеческому... Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно, а если умрет, то принесет много плода» (ст. 23—24).

Наверное, нет стиха, более известного нам: зерно пшеничное, которое порождает тело воскресения; Сын Человеческий, который этим прославляется, победа Христа над смертью в материальном теле.

Это проявление имеет совершенно индивидуальную форму, уникальную и своеобразную. Но не следует ду­мать, что это единственный метод, используемый Богом для того, чтобы наглядно показать личную победу Хри­ста над смертью.

Эта победа — что вытекает даже из использованно­го Им образа — выражается также при помощи собор­ного организма, многократно умноженного тела вос­кресения, каждый член которого приобщен к жизни воскресения. В этом заключается как бы умноженное подтверждение того факта, что Христос воистину воскрес. И это тело является также конкретным орудием благодаря которому сему миру можно доказать, что Он воскрес и жив.

Итак, мы видим фундаментальный закон, без которого Сын Человеческий никогда не достиг бы Своей цели. «Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет...» Этот предвестник, которого мы только что виде- ли, эта безопасность, которую Бог дал Своему Сыну, этот закон, который входит в план Божий,— все это подводит нас к одному и единственному принципу: жизнь через смерть.

Эта истина так хорошо нам знакома, что нет необ­ходимости на ней останавливаться. Однако прежде чем идти дальше, отметим: ничто, касающееся вечного Божьего плана, не может обойти этот закон. Даже са­мый незначительный эпизод нашей жизни, прошедшей через это трагическое рождение, непосредственно свя­зан с силой Его воскресения.

Возьмем, например, наши взаимоотношения. О, ка­кой это камень преткновения! Мы так крепко можем привязаться к брату, но в один прекрасный день Бог призывает нас оставить его. Самое главное — это Крест, наш личный союз с Господом Иисусом. Бог оце­нивает нашу преданность Своему Сыну той ценой, ко­торую мы готовы уплатить, чтобы не лишиться этого положения.

Все наши отношения должны пройти через горнило. Все, что от Бога, вернется, ибо все, что есть от Бога, не может не воскреснуть. Что же касается того, что не от Бога,— мы должны уметь очень легко расставаться с ним.

Из испытаний мы выходим торжествующие и обяза­ны этим Его жизни. Семена, занесенные ветром судьбы в нашу жизнь, могут затеряться в могиле Господа Иису­са, но нам нечего бояться: те семена, которые от Бога, имеют в себе неистребимую силу жизни. Тление не властно над ними. Пусть они умирают — они оживут, причем по плану, намного превосходящему тот замы­сел, по которому мы их пожертвовали. Не правда ли, все это превосходит наш личный опыт? Во всяком случае с точки зрения Бога это — неизменный порядок, определяющий даже Божьи дела и осуществление Его вечного плана.

Или я ошибаюсь, или непосредственно перед при­шествием Господа Церковь погрузится в Его смерть так глубоко и мучительно, как не погружалась никогда в прошлом, чтобы затем воскреснуть и вознестись как никогда высоко. Так высоко, что выше подняться не­возможно. Тогда она достигнет высшей точки своего предназначения.

Вот в чем заключается фундаментальный закон, вне которого даже Сам Сын Человеческий не мог осущест­вить Им же составленный план.

Этот закон господствует над нашей личной жизнью, нашими отношениями, служением; ничто не может его избежать. Его действие проявляется в том, что после его применения мы переходим из единственного со­стояния во множественное. Появляется рост. Зерно, которое ранее было одно, превращается в множество зерен, имеющих одну и ту же Жизнь Христову.